
Стратегия Монморанси
Стратегия Монморанси очень эффективная и очень забавная. Нельзя сказать, что она абсолютно бесспорна с точки зрения экологии, но можно утверждать, что она исключительно действенна для определенного типа людей, которые умеют выражать во вне свои эмоции. Это могут быть люди с любым темпераментом, важно только, чтобы они использовали ее в позитиве.

5. Обычными рекомендациями для «выпускания» негатива бывают предложения поговорить с человеком, который является триггером (спусковым крючком раздражения). Но много ли мы знаем результативных итогов таких разговоров? Скорее, наоборот, благие попытки «поговорить» кончались полным провалом, поскольку начиналась путаница в словах и в интерпретации событий и поступков.
Стратегия Монморанси принципиально отлична:
1. Нужно выбрать повод для того, чтобы устроить «скандальчик» или даже устроить его вовсе без повода. Определить объект провокации и субъектов, на которых нужно выплеснуться. То есть нужно запланировать скандал.
5. И, конечно, получить от всего происходящего удовольствие.
Я знаю несколько вариантов ситуаций, когда мои клиенты использовали эту стратегию:
3. Я не работаю с семейными отношениями непосредственно, но работа коуча, как известно, дает эффект «домино», и мои клиенты применяют стратегию Монморанси в семейной жизни. Некоторые научились так здорово скандалить, что им уже нет необходимости даже напрягаться: все отыграно до мелочей, и все работает.
Почему стратегия названа именем Монморанси? Ниже приведен кусочек из любимой повести Джерома Клапка Джером «Трое в одной лодке, не считая собаки», одним из героев которой является фокстерьер по имени Монморанси:
«Вспоминаю один случай в вестибюле хэймаркетского универсального магазина, где множество собак поджидало своих хозяев, ушедших за покупками. Там были мастифф, два колли и сенбернар, несколько легавых и ньюфаундлендов, гончая, французский пудель (совершенно облезлый, но с кудлатой головой), бульдог, несколько болонок величиной с крысу и две йоркширские дворняжки.
Они сидели терпеливо, благонравно и задумчиво. Мир и благопристойность царили в вестибюле, создавая атмосферу удивительного покоя, покорности и тихой грусти.
Но вот вошла прелестная молодая леди, ведя на цепочке кроткого с виду фокстерьерчика; она оставила его между бульдогом и пуделем. Песик уселся и с минуту осматривался. Затем он уставился в потолок и задумался — судя по его глазам, о своей мамаше. Затем он зевнул. Затем он оглядел других собак, молчаливых, важных и полных достоинства.
Он посмотрел на бульдога, безмятежно спавшего справа. Он посмотрел на пуделя, чинно и надменно сидевшего слева. Затем, без всяких прелиминариев, без намека на какой-нибудь повод, он цапнул пуделя за ближайшую переднюю ногу, и отчаянный визг огласил спокойно дремавший вестибюль. а
Найдя результат первого эксперимента вполне удовлетворительным, фоксик решил пойти еще дальше и задать жару остальным. Он перескочил через пуделя и бешено атаковал колли, который проснулся, разозлился и немедленно вступил в шумную перебранку с пуделем. Тогда фоксик вернулся на свое место, схватил бульдога за ухо и попытался начисто оторвать его, а бульдог, животное на редкость беспристрастное, обрушился на всех, до кого только мог добраться, — он не пощадил и швейцара, предоставив тем самым симпатичному фокстерьерчику полную возможность беспрепятственно насладиться поединком со столь же воинственно настроенной дворняжкой.
Людям, которые хоть сколько-нибудь разбираются в собачьем характере, нет нужды объяснять, что к этому времени все остальные собаки открыли военные действия с таким жаром, будто их жизни и домашним очагам грозила смертельная опасность.
Большие собаки дрались между собой; маленькие собачки тоже дрались друг с другом, а в свободные минуты кусали больших собак за ноги.
Шум стоял ужасный, и вестибюль превратился в кромешный ад. Вокруг здания собралась толпа, и все спрашивали, не происходит ли тут собрание налогоплательщиков, а если нет, то кого убивают и за что? Чтобы растащить собак, были пущены в ход палки и веревки, а кто-то даже послал за полицией.
В самый разгар свалки вернулась прелестная молодая леди и схватила на руки своего прелестного песика (он вывел дворнягу из строя, по крайней мере, на месяц, и вид у него был теперь кроткий, как у новорожденного ягненка); она целовала его и спрашивала, жив ли он и что сделали с ним эти страшные, огромные, грубые псы, а он уютно устроился у нее на груди, и взгляд его, казалось, говорил: «Ах, какое счастье, что ты пришла и избавила меня от этого позорного зрелища!»
А леди сказала, что это возмутительно — оставлять в вестибюле магазина подобных чудовищ вместе с собаками порядочных людей — и что она кое на кого подаст в суд.
Таков характер фокстерьеров; поэтому я не осуждаю Монморанси за его привычку ссориться с кошками».
Скандальте на здоровье!
Добавить комментарий